Достаньте
свои скелеты из «шкафа» и расскажите о
них потомкам
Коллеги,
после идеи создать книгу, появилось
большое количество воспоминаний.
Представьте себе, читают ваши потомки
то, что вы им оставили: АСУ, ГСМ, ПДС, РДС,
а так же разборки времен очаковских и
покоренья Крыма, - и спрашивают меня,
как самого молодого среди вас: «Ну и
скучно вы жили, предки. А вы жизнь изменить
не пробовали?».
Вот
и я, пока не поздно, хочу вас спросить:
«У вас в институте, кроме АСУ-шной, другой
жизни не было?». - Тогда вы – самые
несчастные люди, а я на фоне картины
маслом – самый счастливый человек,
потому что у меня в «шкафу» не один
скелет спрятан.
Ну
а если серьезно, думали ли вы, какую
память о себе оставите детям? –
Недвижимость, диссертации, статьи ?
Последние их вряд ли будут интересовать.
Во
многих семьях хранятся фотографии
близких, друзей и каких-то событий. Но
что они значат без сопутствующего
текста? - Без него мой внук вряд ли найдет
на фотографии свою бабушку в молодости.
Часто в семьях хранится интересная
информация для потомков. Например, до
войны, в доме моего деда хранилась
грамота, свидетельствующая о том, что
мой прапрадед был официальным поставщиком
масла (из России) для двора Его Величества
короля Франции. В годы войны дед погиб,
вместе с домом сгорела и грамота, но
память об этом событии сохранилась
благодаря слову.
Мои
дочка и внук хорошо знают сайт
www.podvignaroda.ru,
на котором можно найти информацию о
моем
отце,
участнике трагического перехода
Балтийского флота из Таллина в Кронштадт
и обороны Ленинграда. И пусть там не все
награды отмечены, все они вместе с
кортиком передаются в нашей семье из
поколения в поколение. А еще они знают
и другую, не менее важную, страничку.
После войны отец служил начальником
кафедры в Краснознаменном Артиллерийском
Училище Береговой Обороны (КАУБО).
Училище располагалось в Риге на
перекрестке улиц Крышьяна Барона и
Падомью. Его выпускник оставил в
интернете свои воспоминания, в которых
очень тепло отозвался о моем отце. Надо
ли говорить, как это важно и интересно
для моей семьи.
Вот
и я решил приоткрыть дверцу своего
«шкафа» и рассказать о некоторых своих
скелетах. Думаю даже мои коллеги по
отделу не всё знают, что я «натворил»
за эти годы. Может быть и вы последуете
моему примеру.
Одного
скелета я уже вытащил в предыдщей статье,
когда рассказал о своем участии в
конкурсе «Реши, если силен». Чтобы
закончить военную тему, расскажу как
поработал на оборону страны.
Скелет
боевой.
Первую
свою большую программу в институте я
написал в начале 70-х. Она вовсе не была
связана с гражданской авиацией. Мне
позвонил мой старший брат и попросил
помощь. Брат участвовал в проектировании
одного изделия. При испытании это изделие
то ли в цель не попадало, то ли до цели
не долетало – точно не знаю. Кто-то
высказал предположение, что причина
неудачи заключалась в сильной вибрации.
За это направление отвечал мой брат. Он
был уверен, что причина кроется в другом,
но для этого требовалась независимая
экспертиза. Одним словом, я должен был
выполнить какие-то расчеты по формуле.
Формула
была расписана на нескольких листах и
тянула на комплекс программ. Я отложил
все текущие дела и занимался только им.
Мне повезло, потому что в это время я
уже приступил к написанию своего
комплекса. Впереди в моем распоряжении
было больше года, и вероятно поэтому
меня никто серьезно не контролировал.
Единственное препятствие – мой тогда
еще скромный опыт в программировании.
Опытный программист возможно написал
бы быстрее, а мне потребовался месяц.
При этом работал и днем, и ночью. К своему
первенцу я относился очень трепетно.
Мне хотелось внести что-то свое, и я
придумал, как оптимально представить
результаты.
По
роду информации, с которой я работал в
институте, у меня был высокий уровень
секретности. Как работать с такими
документами, я знал. Поэтому товарищи
из Комитета могли бы спать спокойно.
Результаты я распечатывал ночью в
отсутствии машинистов и операторов. В
распечатках не было ничего, что
свидетельствовало об изделии. В таблицах
и на графиках присутствовали только
имена переменных и их значения. Все
результаты едва поместились в полную
упаковку бумаги для АЦПУ.
Теперь
предстояло переправить их в другой
город согласно всем законам конспирации.
Наиболее удобный транспорт для пересылки
был поезд: всего одна ночь и информация
на месте. Важно было найти надежную
проводницу. Молодая и красивая мне не
подходила по понятным причинам.
Требовалась немолодая и очень аккуратная.
Она если что спрячет, то никто другой
не найдет. Главное, чтобы она не забыла,
куда положила. Аккуратную найти не
представляло труда: достатoчно
было бросить взгляд на вагон. Заплатив
три рубля, записав номер вагона и имя
проводницы, я передал эту информацию
брату.
Первый
блин не оказался комом. Форма представления
результатов была настолько удобной,
что меня попросили повторить расчеты
с другими входными данными. Когда во
второй раз я с посылкой в руках шел
вдоль cостава,
то услышал знакомый голос: «Молодой
человек, Вы не меня ищете?». Так был
установлен надежный канал передачи
информации.
Брата
реабилитировали и даже наградили. Только
я медаль за оборону страны не получил
и мемориальную доску в честь моих трудов
на стену института не повесили. Однако
учитывая возможные неприятности, которые
нам могли грозить, и на том спасибо.
Скелет
благодарный.
Скелеты
бывают разными. Среди них есть не только
страшные, но и благодарные.
Помните
игру крестики-нолики? – Необходимо
расставить пять крестиков (ноликов) по
горизонтали, или вертикали, или диагонали.
Этой игрой я увлекся еще в выпускном
классе. Даже составил около десятка
этюдов типа «крестики начинают и
выигрывают в ... хода». В РКИИГА не было
лекций, во время которых я бы не играл
со своими однокурсниками. Кроме
математики! Однажды наша преподавательница
Жвирблис М.В. позвала меня и спросила,
в какую игру я играл на ее лекции. Пришлось
сознаться. После этого мы разобрали
один этюд, и Марина Владиславовна оценила
всю прелесть этой игры, но посоветовала
на лекции больше не отвлекаться. С этого
момента я стал относиться к Марине
Владиславовне с огромным уважением, а
она мне на экзаменах ниже пятерки не
ставила.
Разве
я тогда мог предположить, что подобной
игрой буду заниматься 25 лет! О задаче
синхронизации рейсов я уже писал. Эту
задачу можно рассматривать и как сеанс
одновременной игры в крестики и нолики
на более чем 200 матрицах. Я всегда играл
за крестиков, а мой противник, ЭВМ*,
- за ноликов. Конечно, постановка моей
игры отличалась от классической. ЭВМ
играла пассивную роль: только защищалась,
расставляя нолики на пути моих крестиков,
и издевалась, распечатывая результаты
моих неудачных решений. Что объединяло
обе игры? - Это поиск комбинации, которая
приводила бы к победе.
А
помните, как проходили в институте
шахматные турниры? Я в них участия не
принимал, но с интересом наблюдал за
вашими азартными лицами. Теперь могу
сознаться: в какой-то момент хотел
предложить вам свою игру. Но не решился,
потому что опасался, что она вас не
заинтересует. К счастью я ошибся. Однажды
ко мне пришел Линис В.К. и предложил
идею, как априорно определить узкие
места в исходных данных моей задачи.
Существование таких мест свидетельствовало
о невозможности решения задачи в строгом
смысле. Однако на их устранение требовалось
время, которого у меня не было. В моем
распоряжении была только одна ночь. Я
едва успевал сделать один вариант
расписания, хотя программа позволяла
их сделать несколько. В расписании
оставалось некоторое количество
нарушений условий безопасности полетов.
«Кашу», которую я заваривал ночью, потом
расхлебывал Михаил Фатин и его команда.
Тем
не менее, знание узких мест позволило
ускорить поиск решения задачи в целом.
Координаты узких мест записывались в
блок AI
(Artificial Intelligence - искуственный интеллект).
Раньше в блоке AI
фиксировались все неудачные промежуточные
решения. Это позволяло не повторять их
в дальнейшем. Теперь в процессе поиска
решения для одного рейса появилась
возможность обходить узкие места, а
когда такая возможность отсутствовала,
то не искать ошибку в предыдущих
решениях, а сразу минимизировать величину
нарушения. Конечно, не все узкие места
можно было заранее определить, но
прогресс был все-таки налицо! Валд,
огромное тебе спасибо!
Как
работал блок AI?
– Представьте себе, что вы в лабиринте
и пытаетесь найти выход. Каждый раз,
когда вам предстоит принять решение, в
каком направлении двигаться дальше,
как в фильме «Джельтельмены удачи»,
блок AI
подскажет: «Ты туда не ходи! Ты сюда
ходи!».
Представляю,
сейчас мне зададут вопрос: «Ты сам
когда-нибудь выходил из этого лабиринта?».
– Ни разу! В нем не было выхода, потому
что, в силу большой размерности и
сложности задачи, она в приципе не могла
быть поставлена корректно.
Лишь
однажды я был близок к успеху. После
составления расписания и устранения в
нем части нарушений, из министерства
пришли новые изменения, которые необходимо
было срочно учесть в расписании. К
счастью, они мало касались наиболее
загруженных аэропортов. Я повторил
счет, но информацию в блоке AI
предварительно не обнулил. Таким образом,
программа использовала всю ранее
накопленную информацию. Вот тогда и
забрезжил свет в конце лабиринта.
Хочу
представить звездный коллектив, который
в разные годы внес большой вклад в
решение этой фантастической задачи:
Кордонский Х.Б., Герцбах И.Б., Линис В.К,
Максим М.С., Веневцев В.М., Костюченко
А.Н., Букачева З.В.
__________________________________________________________________________________
*)
извиняюсь за старую терминологию (ЭВМ),
но в те времена, почти былинные, современный
мейнфрейм так назывался.
Скелет
– плагиат
Я
заметил такую закономерность: если
хочешь сделать что-то хорошее, то на
обдумывание уходит масса времени; если
- пакость, то идея приходит мгновенно.
В
США заканчивался финансовый год.
Компания, в которой я работал, готовилась
к собранию акционеров и подводила итоги
своей работы. Особенность уходящего
года требовала расширенного анализа.
Нашему отделу предстояло подготовить
статистический отчет. Ответственным
за вычисления назначили меня. Благодаря
Кордонскому Х.Б. и Дачковскому В.З. у
меня был небольшой опыт подобных
вычислений, но написать к ним толковый
текст на английском было не в моих силах.
Электронные словари эту проблему решить
не могли, а хороших электронных
переводчиков тогда еще не было. Об этом
я сообщил своему шефу, и тот обещал, что
эту проблему он решит сам.
Мне
дали в помощь несколько сотрудников из
других отделов с информацией, которую
необходимо было обработать. Очень скоро
по разным причинам они отказались
участвовать в работе, и я остался один
на один с исходными данными. Это было
еще не самое страшное. Все полученные
результаты я собрал примерно в 40 таблицах,
диаграммах и графиках и отнес их шефу.
Увидев такое количество, он забыл о
своем обещании. Таким образом, я оказался
в безвыходном положении: не писать текст
я не мог, а писать – означало опозориться.
Моя
первая попытка что-то написать оказалась
неудачной. Я очень переживал, настроение
было паршивое. Совершенно неожиданно
на ум пришли известные слова М.Горького,
которые моя школьная учительница
русского языка нам неоднократно
цитировала: «Писать надо так, чтобы
словам было тесно, а мыслям – просторно!».
Где в отчете словам может быть тесно?
– Только в таблицах! Сказано-сделано.
Все таблицы я дополнил столбцом
«Примечание» и одним предложением
описал каждое данное и что я о нем думаю.
Таким образом, связанного текста в
отчете не было, но вся информация налицо.
На введение и заключение ушло по
четыре-пять предложений.
Шеф
остался довольным. Недовольным оказалось
начальство повыше. В присланной мне
записке предлагалось дать расширенное
объяснение некоторым результатам. Дело
«запахло» отдельными разделами из
учебника по технике статистических
вычислений. Однако последние дни меня
настолько закалили, что эту записку я
встретил совершенно спокойно. Хотите
плагиат? – Вы его получите.
Для
тех, кто не знает, что такое американский
фирменный книжный магазин, я попытаюсь
кратко рассказать. Книги здесь стоят
достаточно дорого, но их можно взять с
полки, сесть и читать. Многие американцы
читают сидя на полу. Я предпочитал
столик, за которым можно было еще
одновременно выпить чашечку кофе и даже
пообедать. Я отправился в такой магазин
и рассказал менеджеру о своей проблеме.
Ко мне, как к иностранцу, отнеслись
исключительно внимательно: выделили
пустую полку, на которой я мог собрать
нужные мне книги, и зарезервировали
ближайший к ней столик. Несколько дней
я приходил сюда и просиживал полный
рабочий день.
Оказалось,
что составить плагиат на английском
совсем непросто. Самое сложное – это
найти подходящий текст. Потом необходимо
его точно перевести и удалить лишнюю
информацию. И наконец, нужно найти место
куда вставить свои данные. Чтобы как-то
сохранить стиль изложения, я старался
придерживаться, по возможности, одной
книги. Переписывал я абзацами. Таким
образом в отчет вошел большой, но чужой
связанный текст.
На
прощание я сделал благодарственную
запись в книге гостей магазина. То, что
я из Латвии, вызвал у американцев интерес.
Было заметно, что Латвия для них –
экзотика.
Мой
отчет сильно располнел. Теперь им были
довольны все. Когда он был окончательно
собран, я успел заметить, что в списке
авторов моя фамилия отсутствовала. Это
меня нисколько не расстроило. Пусть за
плагиат отвечают другие!
Скелет
родной, от медицины
В
жизни мы делаем немало глупостей. Я
получил хороший урок, когда занялся не
своим делом. Следующий скелет на
медицинскую тему.
В
начале 90-х, когда появились новые
латвийские деньги, я обратил внимание,
что у меня на ладони новенькая купюра
сворачивалась почти в трубу, а края
деформированной поднимались на 30-40
градусов. Я стал копаться в литературе
и определил направление своего нового
хобби - медицина. Первой была книга Джуны
Давиташвили «Бесконтактный массаж».
Все ощущения врача, которые описывала
Джуна, мне оказались знакомыми. Надо
отдать должное, Джуна многократно
предупреждала таких как я, без медицинского
образования, не заниматься лечением,
поскольку это опасно для больных. Другая
же научно-популярная литература описывала
фантастические эффекты, которых можно
добиться манипулированием рук. Это
завораживало, и я не мог устоять.
Первые
эксперименты проводил на своих, домашних.
Моя жена, почувствовав на себе какое-то
воздействие, категорически отказалась
дальше участвовать, а дочка, наоборот,
с интересом прошла со мной весь путь.
Теперь я понимаю, что и мой старый кот
Гоша чувствовал во мне какую-то силу.
Дома он бегал за мной как собачка, что
нетипично для котов. Временами настойчиво
требовал, чтобы я брал его на руки и
гладил. По ночам кот спал у меня на
голове, подставляя свой живот.
Что
я научился делать? – Во-первых, находить
в теле человека пораженное место;
анатомию я не знал, но мог пальцем
указать, где проблема; во-вторых, временно
снять боль.
Как
я это делал? – Манипулировал руками по
методике Джуны.
Что
при этом ощущал? - Не буду описывать,
просто приведу цитату из ее книги:
«Что
чувствует человек (назовем его оператор),
который проводит сеанс?
Держа
руку на расстоянии 5-10 см над головой
пациента или неспеша проводя ею
вдоль тела, оператор ощущает рукой
тепло, а иногда и покалывание в кончиках
пальцев. Со временем, приобретя опыт,
можно почувствовать разницу
излучения тела пациента в различных
точках, научиться расшифровывать
информацию, посылаемую человеческим
организмом в окружающее
пространство.»
Что
происходит при снятии боли? – Снова
цитирую Джуну:
«В
результате проведения сеанса, при
воздействии физического поля одного биологического
объекта на другой, в крови пациента
происходят значительные
изменения. Это подтверждено экспериментально.
Повышается гемоглобин,
улучшаются и другие характеристики
крови. Кроме того, повышается
температура, улучшается кровоток».
В
моей «медицинской» практике события
развивались стремительно. Я еще не успел
закончить все эксперименты, описанные
в литературе, как сам стал первым своим
пациентом. У меня была старая болезнь,
которая мне порядком надоела. Уже давно
я был морально готов к операции, но все
откладывал. Правильно говорят: «Пока
гром не грянет, мужик не перекрестится».
Гром грянул в виде кратковременной
потери сознания. В тот день я принял три
правильных решения. Первое, сразу
согласился на операцию; профессор после
предоперационного осмотра сказал, что
отсчет конца моей жизни уже начался.
Второе, успел позвонить жене на работу,
сообщить что меня будут резать и попросил
принести нужную литературу. Наконец
третье, перед тем, как меня готовились
усыпить, я напомнил врачам, чтобы после
операции они не забыли забрать из тела
все свои инструменты; в то время газета
«Аргументы и Факты» много писала о таких
случаях. Не знаю, поверите ли вы мне, но
об исходе операции я не думал. В противном
случае я бы дрожал как осиновый лист, а
так я уже мысленно представлял, как буду
после операции заниматься восстановлением.
Вы
меня можете спросить, почему я сам себя
не вылечил. Все очень просто: даже Джуна
не могла вылечить хронические болезни.
Ответственность
за исход операции взяла на себя моя
жена. Она бегала по больнице в поиске
того, кому следует заплатить за
положительный исход. И напрасно. Когда
она наконец добралась до операционной,
я уже находился под наркозом.
Кстати
о наркозе. Известные сатирики М.Жванецкий
и М.Задорнов не раз шутили о свойствах
наркоза. Как известно, в любой шутке
есть доля правды, и я сам в этом убедился:
под наркозом латышский язык понимаю
лучше. Я еще лежал на операционном столе.
Глаза мои были закрыты, когда я услышал
голос хирурга: «Puisis!
Ja
tu pamodies, paspiež man roku!». Я точно перевел
каждое его слово. Открыть глаза был не
в силах, но руку ему пожал с большой
благодарностью.
Следующие
дни я усиленно занимался самолечением:
гонял кровь к месту, где была сделана
операция и с нетерпением ждал дня, когда
снимут повязку. В литературе (не у Джуны)
было сказано, что след от операции можно
будет увидеть только если очень
внимательно присмотреться. В основном
так и оказалось! Врач, который проводил
послеоперационный осмотр, сказал, что
след выглядит на 2-3 года. А я так старался,
и в глубине души надеялся, что его вообще
не найдут. Не получилось! Тем не менее
в тот день и на следующий я был героем
хирургического отделения. Один тип в
белом халате, держа в руке мою медицинскую
историю, сказал, что я родился в год
собаки и на мне как на собаке ... . Все
рассмеялись. Тогда я в первый раз узнал,
кто я по гороскопу.
После
выхода из больницы мне хотелось продолжить
успех. Я не собирался заниматься лечением.
Лечение – это многократное проведение
сеансов. Без знания основ медицины,
заниматься лечением было бы опасно.
Более безобидными мне казались диагностика
(указанием пальцем) и временное снятие
боли. Ставить свои способности на
коммерческую основу я тоже не собирался:
бизнесмен из меня никудышный. Просто
хотелось видеть результат своей работы.
В
то время наш институт уже не функционировал.
В двух зданиях оставалось не более 30
человек. Обстановка жутко угнетала: на
лестнице и в коридорах стояла непривычная
тишина и пыль. Пыли было столько, что в
нашем коридоре была видна вытоптанная
дорожка, ведущая в отдел. В этих условиях
мы все стали относиться друг к другу
более внимательно. Библиотека предлагала
нам забрать любые книги, машинисты
заменили мне неисправный монитор. Когда
с проходной позвонили и спросили, есть
ли у нас таблетка от боли, то вместо
таблетки пошел я. Помощь требовалась
молодой женщине. Я не помню, как ее звали.
Раньше она работала в бухгалтерии и
иногда выдавала нам зарплату. У нее была
сломана ключица. Мне не надо было
протягивать руки, чтобы понять какую
боль она ощущала. Ключицу я починить
не мог, но боль ослаблил. Позже я успел
снять боль еще нескольким нашим коллегам.
Слава
Богу, пациентов у меня было относительно
немного. Рекламу себе не делал, но слухи
и без нее распространялись. По своей
глупости я не понимал, каким опасным
инструментом владею. Первый тревожный
колокольчик я не услышал. Тогда мой
пациент мог упасть, если бы я его вовремя
не поддержал. День, когда грянул гром,
был последним днем моего «врачевания».
Меня попросили снять боль в глазах у
молодого человека. Я усадил его в кресло
и начал бесконтактный массаж. Прошло
совсем немного времени, как молодой
человек стал нервно двигать головой,
приговаривая: «Какие вы все маленькие,
как гномики». Потом он резко поднялся
и заговорил на диалекте, который в
приличном обществе не переводится. Я
испугался не меньше его. Усадил парня
снова в кресло и дал успокоиться. Минут
через десять он пришел в себя. После
шока боль в глазах прошла, но рассказать
о своих ощущениях во время сеанса он
так и не смог.
С
тех пор прошло более 20-ти лет. Лишь
иногда по просьбе внука, после напряженной
тренировки, я гоняю кровь в его мышцах,
чтобы ему было более комфортно себя
чувствовать .
У
любой медали есть своя оборотная сторона.
Вы думаете, что купюра на моей ладони
сама загибалась, или Джуна, просто
манипулируя руками, достигала определенный
эффект? – Отнюдь. Все это требует большого
нервного напряжения. Сеанс бесконтактного
массажа у Джуны продолжался не более
15 минут. Помогая огромному количеству
людей, она израсходовала весь свой
жизненный энергетический потенциал, и
потому рано ушла из жизни.
У
меня другая проблема. Каждый раз, когда
я выхожу из супермаркета, в голове
возникает мысль: зазвенит или не зазвенит.
В Бремене я перестал посещать два
магазина. Как противно доказывать, что
ты не вор! Интересно, что ручные
«товароискатели» на меня не реагировали,
а те, что стояли на выходе, орали будь
здоров. В Берлине, почти десять лет,
проблем не было. Только недавно в
магазине, который я посещаю каждый день,
сирена все-таки сработала. Я хотел
вернуться, но знакомая кассирша махнула
мне рукой. Собственно говоря, эта сирена
и натолкнула меня на мысль: надо что-то
оставить потомкам пока не поздно.
Вообще,
с годами способности заметно угасают.
Заключение
Жизнь
порою издевается над нами, как только
может. Меня она заставила снова вернуться
в медицину. Сегодня я уже хорошо знаю
анатомию сердца, программирую и без
плагиата пишу на английском «романы»
на сердечную тему. Не улыбайтесь! Речь
идет о кардиостимуляторах. Эти приборы
позволяют людям с больным сердцем не
только жить, но и работать.
Уважаемые
коллеги, уверен, что и у вас своих скелетов
не меньше! Так оставьте своим потомкам
что-нибудь на память, а мы, с вашего
разрешения, почитаем и вспомним свою
молодость. Помните, хорошее слово –
самое лучшее лекарство!
Это
я вам как доктор говорю.
